Не успел я войти в кабинку, как увидел знакомое лицо и напрягся. Маленький Чоба, вырядившийся в костюм, вышел из-за покрытой бледным кафелем перегородки, не стесняясь, застегнул ширинку. Потом вальяжно прошел к умывальнику, расталкивая мужчин.

— Тороплюсь я, — гаркал он с армянским акцентом. — Жена ждет!

Народ расступался перед его грузной фигурой, и последним из них был старичок, едва подступивший к раковине. Старик испуганно глянул на Чобу, уступил ему место.

Я насторожился. Не уж то авторитет решил устроить своему семейству культурный отдых? При других обстоятельствах, я бы и глазом не моргнул, но сейчас понимал, что за этим человеком тянется настоящий шлейф из неприятностей. Если он здесь, могут начаться и проблемы с мясуховскими. Мало ли что. От Горелого можно ожидать чего угодно. Я зашел в свою кабинку, краем глаза увидел, как Чоба проходит мимо, к выходу.

Когда и я выбрался из туалета, Марина ждала меня у дверей.

— Пойдем, — сказал я. — Лучше нам быстрее уехать.

— Что-то случилось? — Удивилась Марина.

— Нет. У меня дела появились. Могу пропустить важный звонок.

— Ну… ну хорошо…

— На улице далеко от меня не отходи.

Мы протиснулись к выходу, и я тут же повел Марину к полузаставленной автомобилями стоянке, где была и моя машина. Только когда мы были уже на подходе к стоянке, я увидел Чобу, идущего к своему Гранд Чероки, в компании маленькой, скромно одетой супруги и высокого молодого армянина, нарядившегося в брюки, белую рубашку и модный кожаный жакет. Еще трое молодцев ждали рядом с Чероки и уже прогревали свою вишневую девятку.

— Стой, Марин, — остановил я девушку, наблюдая за армянским паханом.

— Что случилось?

— Подожди.

Я оттащил Марину с тротуара к высокому тополю, росшему у дорожки. Сделал вид, будто ищу что-то в карманах.

— Что-то потерял? — Озаботилась Марина.

— Ключи от машины. Видать, выпали где-нибудь в театре.

— Вот ты, — она нахмурила бровки. — Ну, пойдем скорее искать, пока кто-нибудь не спер.

— Щас, мож найду еще.

Боковым зрением я видел, как Чоба с женой проходят по тротуару вперед нас. До стоянки оставалось еще метров пятьдесят.

Чуйка просто рвалась в душе. Неприятное предчувствие, которое появилось у меня еще на подходе к театру, звонило во все колокола. Нарастало. Я будто шкурой чувствовал, что что-то может вот-вот случиться. И теперь понял, к чему все это было. Какой-то звериный инстинкт в мозгу кричал мне, что в центре небезопасно.

Когда позади нас послышался звук двигателя, я понял, что не ошибся. Это была белая Нива. Машина проехала вдоль площади и, добравшись до края здания, начала замедляться, будто бы для того, чтобы поберечься разбредающихся от театра людей.

Тачка ехала медленно, но, поравнявшись с входом в театр, чуть-чуть ускорилась. Когда открылось окно, и наружу высунулся человек, я крикнул Марине.

— Ложись! Сюда, быстро!

— Что⁈

Потянув девушку за одежду, я просто завалился за дерево, подмял визжащую Марину под себя. Пешеходы вокруг тут же встрепенулись, удивленно уставились на нас с девушкой. Закричала какая-то дама. Чоба обернулся, сначала на нас, потом на машину.

Нива резко затормозила рядом с армянским авторитетом, и я увидел, как человек, сидевший на пассажирском, бросил Чобе, его жене, и армянину какой-то предмет прямо под ноги. Ну а потом машина дала по газам.

В мозгу в одно мгновение промелькнула быстрая мысль, и я прижал голову Марины к земле, защитил рукой и свою. Спустя три секунды, когда никто еще не успел опомниться, хлопнуло.

Я услышал, как что-то маленькое и смертоносное стало впиваться в землю перед нами, рвать кору тополя над головой.

Хлопок на несколько секунд изгнал все остальные звуки. Гнетущая тишина повисла над округой. Ее разорвал чей-то крик. Когда я поднял голову, на тротуаре лежали мертвые тела Чобы, его супруги и братка, что был рядом. Кто-то стонал неподалеку, еще кто-то кричал. Народ разбегался.

Раздались запоздалые выстрелы. Это люди Чобы разрежали пистолеты вслед удиравшей во все четыре колеса машине.

— Витя… — Выдохнула Марина. — Это была бомба⁈

— Вставай, — сказал я, поднимаясь, — нам нужно уходить.

В это время, где-то на окраине города

— Значит, он звонил? — Спросил Адам, сидевший на пассажирском Руслановой пятерки.

— Да, сегодня в полдень, — ответил Руслан. — Договорились они там. Вот, едем знакомиться.

— Хорошо, — напряженно ответил Адам.

Окраина Армавира со стороны лесного хозяйства походила на настоящую станицу: небольшие, низкорослые домишки, железные и деревянные заборчики, плохие дороги и заросли. Деревья, кусты, буйная трава перед дворами — все это буквально топило местный Армавир в зелени.

Руслан вырулил на грунтовку, поехал вдоль лесной чащобы, черной, будто бы живой стеной, шевелившейся через овражек кювета.

Когда они спустились ниже, по другой узенькой дорожке, и остановились на пляже, услышали, как шумит неподалеку Кубань.

Руслан вышел, огляделся. Река протекала метрах в пятидесяти от них. Большой гравийный пляж с многочисленными рукотворными оврагами использовали, наверно, для забора гравия. Старый каменный мост стоял через реку. Мост был почти разрушен, и его древние колонны, изъеденные водой и ветром, казались в полутьме огромными ребрами какого-то чудовища. Рядом со старым мостом тянулся новый железнодорожный, а за ним проходил и автомобильный.

Руслан оглянулся, когда на мосте раздался грохот. Это длинный товарняк пошел над рекой, протягивая свое черное, червеобразное тело.

— Полковник сказал еще кое-что, — проговорил Руслан.

— Ну? — Адам закурил, прислонился к капоту машины.

Влажный, прохладный ветер дул с реки, Багирову стало зябко, и он застегнул ветровку.

— Через два дня придет первая поставка. Наша задача — предупредить мясуховских. Оружие пока что на наших схронах спрячем.

— А потом надо организовать передачу? — Спросил Адам.

— Ага. Причем мясуховские должны нам с этим помочь. Че-то, кажется, мне, что Корастелев не очень-то доверяет нашим новым клиентам.

— Мож, они нас прямо тут замочат, — равнодушно сказал Адам, щелкнув окурком.

Русик проследил за красненьким в темноте угольком. Бычок сдул ветер, и тот, погаснув, словно бы растворился в темноте, не достигнув земли.

— Пока не хлопнут, — буркнул Русик. — Им же пушки нужны. А потом нам помогут мясуховские.

— Я б предпочел видеть за своей спиной взвод солдат, чем этот бандитский сброд.

— Я тоже, — ответил майор. — Но Корастелев считает, что, если привлечь много наших, будет слишком заметно. Наглеть не хочет.

— Угу, — промычал Адам, глядя куда-то вдаль.

Там, откуда они приехали, бил свет чьих-то фар.

— Вон они. Едут, похоже, — сказал Руслан и выпрямился. Пощупал за поясом пистолет.

Здоровенный Ниссан Патрол, подскакивая на неровностях, спустился с пригорка и захрустел массивными колесами по речной гальке. В свете фар своей машины Руслан увидел, что внедорожник был видавшим виды и грязным, словно гонял по каким-то лесам.

Машина стала наискось, метрах в десяти от них, осветила темные воды Кубани.

У Руслана почему-то быстро забилось сердце, когда двери Ниссана стали открывать изнутри. Первым вышел водитель — рослый, здоровенный мужик.

Одетый в лесной камуфляж, он перекинулся парой слов с другим, таким же здоровым мужчиной. Их было четверо, все как один крепкие и бородатые. Группа направилась к Руслану и Адаму.

— Чечены, — прошептал Адам Руслану. — Видать, мы собрались с чеченцами торговать.

Глава 6

— Боже! Я этого больше не вынесу! — Плакала Марина. — Да когда же оно все закончится⁈

— Тихо-тихо, — я пододвинулся к девушке поближе, обнял и прижал к себе.

Марина уткнулась мордашкой мне в грудь, заплакала навзрыд.